В унисон - Михевич Тэсс "Finnis_Lannis"

– Кобальт хороший, – попытался убедить ее Генджи.

– Меня это не успокаивает.

– Ладно, – он сдался. – Я запру его в другой комнате. Идет?

– Он не вырвется? Разве они не лают в таких случаях?

– Кобальт не лает. Он очень ленивый пес.

Лили сжала губы. В принципе, ничего плохого не случится, если хозяин будет контролировать свою собаку. Тем более, он запрет ее в другой комнате. План выглядел безопасным, хотя Лили все равно смущало то, что придется, пусть и на пару часов, делить дом с псом.

– Хорошо, – сказала она, обреченно вздыхая. – Надеюсь, ты не думаешь, что я сумасшедшая.

– Как раз об этом и думаю.

– Плевать. Мне все равно.

Лили отвернулась, чтобы не видеть лица Генджи. За то время, пока они стояли рядом, плечом к плечу, в школьном коридоре, она успела почувствовать себя благодарной ему и вновь возненавидеть его дурацкую манеру говорить все обидные вещи прямо. Мацумура, в отличие от этого нахала, хотя бы молчит, даже если и думает о том, какая Лили странная истеричка.

Генджи отошел от стены и ушел по коридору, так ничего и не сказав напоследок. Так даже лучше – меньше тревог и забот по поводу того, что он думает. Да, Генджи мало чем отличался от Мамору – скорее, он был просто сдержаннее. Генджи было лень говорить больше.

– О, вот ты где! – услышала Лили совсем рядом.

С чувством полного дежавю она повернула голову в противоположную сторону и встретилась с Мичи Хамадой. Та виновато улыбалась.

– Извини за эту странную реакцию сегодня утром, – затараторила она. – Просто я планировала встретить вас с Мацумурой-сан по отдельности.

– Чего ты хочешь? – Лили нахмурилась.

Она уже знала этот тон – сейчас будет просьба. Интересно, какая может быть просьба к Лили у такой девушки, как Хамада?

– Я планирую сегодня устроить вечеринку, – сказала Мичи. – Хочу пригласить тебя.

Лили вытаращила глаза. Она понятия не имела, что Мичи занимается чем-то подобным. Устроить вечеринку? Серьезно?

– Прости, – пробормотала Лили, поджав губы. – Не думаю, что смогу пойти.

– Да почему вы отказываетесь? Тебе же наверняка хочется развеяться!

– Но на вечеринках очень сложно… ну… развеяться. Я предпочитаю одиночество шумным компаниям.

– Ты просто еще не пробовала, Рокэ-сан! Давай, будет весело! Мы встретимся в кафе, посидим, поболтаем!

Сложив руки на груди, Лили крепко задумалась. Обычно ее не тянет на развлечения вне дома в компании сомнительных личностей хотя бы потому, что дома уютнее, спокойнее. И все же сейчас, когда в доме творится бардак, родители на грани развода, а маленький Уго находится в счастливом для него неведении, Лили не хотелось проводить очередной скучный вечер в домашнем одиночестве. Со вчерашнего дня ей было не по себе от мысли, что она делит кров с людьми, которые вот-вот могут стать друг другу чужими. Вчера она выбралась из дома, чтобы прогуляться в одиночестве и тишине, но ни к чему хорошему эта прогулка не привела – только сильнее возбудила и без того не самую крепкую нервную систему.

Выход в люди – это что-то новое. Быть может, именно этого Лили и не хватало для того, чтобы забыться? В шумной компании она не сможет думать о будущем, а именно это ей сейчас и нужно.

Сбежать куда-то, где ей не придется оставаться наедине со своими мыслями. Самое лучшее место – человеческое общество.

– Ладно, уболтала: приду, – сказала Лили, вздохнув. – Где и во сколько сбор?

– «Мизуми». В семь. Можешь выйти пораньше и кого-нибудь с собой взять.

– Приду одна. Интересно, а как я попаду домой потом? – спросила Лили, мысленно прикидывая расстояние от кафе до дома и обратно. – Будет поздно.

– Мацумура тебя проводит, – Мичи задорно хихикнула. – Ну, или такси возьмешь.

– Он тоже пойдет? Хорошо.

– До встречи! – вскинув руку, Мичи ушла в класс.

Перерыв уже подходил к концу, а Лили так ничего толком и не сделала. Ощущение было такое, словно она потратила время впустую. К чему были все эти однотипные разговоры? Как будто бы Хамада договорилась с Генджи изводить ее по очереди.

Это все было неправильно. Какая-то каша из мыслей вперемешку с глупыми, никому ненужными чувствами. Зачем она вообще что-то чувствует? Без этого всего было бы гораздо легче. Ей не пришлось бы прятать ото всех постоянно стоящие в глазах слезы.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

И почему она раньше не знала, что у Генджи есть собака?..

Хидео: разговор в саду

Лили казалась ему грустной, но любые попытки заговорить с ней пресекались на корню, поэтому Хидео не мог доподлинно сказать, почему Лили выглядит так, что вот-вот расплачется. Во время перерыва он ее не видел, Генджи тоже куда-то подевался – пришлось обойти три этажа, чтобы найти хоть кого-нибудь, с кем можно было бы поговорить. Один раз Хидео наткнулся на Мичи, которая тут же поинтересовалась у него, какую еду он предпочитает и какие напитки пьет. Тут же посыпались забавные в своей глупости шутки про саке, которого им никто, конечно, не предложит. Она вскользь упомянула любимый напиток своего папы, чем заметно встревожила Хидео, ведь этот напиток и его папа очень любил. В ее словах сквозила горькая тоска по отцу – он часто задерживался на работе, мало уделял времени семье, из-за чего Мичи все острее чувствовала глухое одиночество.

В этом Хидео ее понимал. Он тоже скучал по своему отцу. Папа часто переписывался с матерью, присыл видео, где улыбался и всячески демонстрировал, что у него все хорошо. Он участливо интересовался, как у них дела, просил предоставлять фото- и видеоотчеты (так он в шутку называл разные бытовые фотографии и видео, в которых мог вернуться в привычную для него обстановку). Периодически они созванивались, но разговоры выходили сухими и больше информативными, нежели чувственными; папа не любил излишних нежностей и предпочитал проявлять любовь к семье через вопросы о повседневных делах и новшествах.

Через неделю он должен был вернуться домой, и мама, не скрывая, с нетерпением ждала его возвращения; она продумывала меню, которое приготовит к его возвращению, на этот день уже заранее взяла выходной, чтобы ничего не отвлекало ее от встречи с отцом. Хидео наблюдал за ее нетерпеливыми приготовлениями с тихим сочувствием. Отец уже не первый раз уезжает в командировку, но для мамы каждый раз как первый: она тоскует, мечется, сходит с ума. Практически не покидает рабочего места – за работой дни проходят быстрее, чтобы она не успела затосковать.

Узнать у Хамады, кто же помимо нее будет на вечере, ему так и не удалось – она либо уходила от ответа, либо лукаво отшучивалась, и в первом, и во втором случае это не выглядело случайным или естественным. Если бы Хидео не знал, что Мичи безобидная девчонка, его бы очень напряг такой расклад событий. Привычка Мичи отнекиваться или играючи переводить тему Хидео уже не удивляла: он догадывался, что за таким нарочито фальшивым поведением Мичи скрывает старые травмы и старательно прячет больные места. Лучше пусть ее считают странной, чем беспомощной.

Предстоящая вечеринка немного тревожила, в первую очередь потому, что Хидео не знал, кто на нее приглашен. Генджи не захотел пойти с ним, позвать Лили ему казалось делом бестактным (не в тех они отношениях, чтобы звать ее куда-либо), Роуко и Мио тоже вряд ли смогут составить ему компанию – они собирались прокатиться в соседний город, чтобы посетить открытие нового магазина видеоигр. Хидео они тоже звали с собой, но тот решил остаться в Сага – все равно видеоигры его не интересуют, а Роуко и Мио, войдя в раж, совсем забудут о его существовании.

Лили вела себя невероятно странно – раньше Хидео никогда не видел, чтобы она была так расстроена. На уроках она пару раз просилась выйти, возвращалась же она бледной, уставшей и растерянной донельзя. Еще утром она казалась Хидео немного не в себе, но сейчас это ее состояние во сто крат усилилось – он начал всерьез переживать, что Лили может что-то с собой сделать.

Даже сейчас, сидя на уроке, Лили судорожно вертит в дрожащих пальцах карандаш – хаотичные движения ненадолго помогают справиться с тревогой. Хидео наблюдал за Рокэ исподтишка – он боялся, что она повернет голову и уличит его в подглядывании, но Лили, казалось, была полностью поглощена своими переживаниями.